Впрочем, вечерами голова болит так, что на потолок Ауш очень хочется.
Добили, доели, косточки обглодали...
И Светлейшая день ко дню задается вопросом: "А много ли от нее вообще осталось?".
Чтобы выбить для себя покой в новом доме нужно добиться от матери добра на съезд.
А это происходит в стиле:
- Ну так чего мы делать будем? Замка я не вижу, пьяного идиота - вижу. Либо к отцу, либо на съемную хату... как решать будем?
- Да не говори ерунды! Замок я тебе поставить не разрешу! Оболтус тебя не трогает! Вообще, умные тут с отцом оба! Я сейчас позвоню ему и скажу, что у тебя все в порядке!
Нет, Ауш прекрасно понимает, что вода камень точит, но уже нет никаких сил выступать в прямые баталии.
Совершенно никаких, даже последние резервы выжраты и использованы.
Кризис - это когда даже хотеть чего-то не хочется. Ауш вот ничерта не хочется.
Упадок всех мыслимых сил приводит к тому, что из Светлейшей можно не просто вить веревки, а лепить, что душе угодно будет, потому что сопротивляться у нее не выйдет.
И хорошо, что никому пока не уперлось кроить Ауш под свой манер и использовать для своих целей.
Впору орать: "Я
Вот вам верится, что сейчас действительно любая падла Ауш обидеть может? Вот прямо чтобы едва не до слез, а?
А ведь может, что самое страшное. Тьху, тьху... Подальше ото всех, подальше, пока шкура бронькой снова не обрастет.
Спать больше... чтобы хоть что-то можно было делать.
Жрать меньше.
Забрать Мартинеза от отца. Руки не удержат к вечеру гитару в принципе, потому что дрожат, но при инструменте просто как-то чуть спокойнее.
И строить, строить Сказку вечерами, надеясь потом вернуть чудесные строки на свое место... а то пусто как-то и неправильно. У Ауш в руках целый Азерот, а сунуться некуда. Пустовато, мрачновато, ушли все... надо построить Сказку, тогда, наверное, вернутся...