Ей-богу, в здравом рассудке еще никогда Ауш не случалось ощущать свой мозг железобразным.Однако архивы располагают! Вы б знали как.
Наверное, именно об этом говорят обитатели душных офисных ячеек. Это и есть отупляющая рутина однообразной работы.
Сначала это простое, бездумное набивание текста с раздражительной мыслью где-то на периферии сознания: "Да кто ж вас писать учил, люди?!".
Разбор чужих почерков - дело подчас похлеще возни с иероглифами. Но сперва ругань на кривую программу, которая знать не желает горячих клавиш, попытки вчитываться. Перепроверяется на десять раз - не дай Небо ошибиться!
А потом цокот клавиатуры и шорох раскрываемого окна с мутной фотографией сжирают остатки рассудка. Ощущение зомбированности догоняет где-то на середине процесса. На внешние раздражители - ноль реакции. Уставшие глаза в монитор и "клац-клац-клац!". Соседки в такие моменты заботливо подсовывают Ауш под нос печеньки и чашку с чаем.
Процесс доходит до полного автоматизма. Вбить ФИО, дату, пролистать три страницы, "собрать" с зажатым Ctrl в списке вордовского листа нужные награды, копировать, вставить в дело. Точка. Закрывающая скобка для кода. Сохранить файл.
Ближе к концу, когда в глазах уже песок, даже мысли мутнеют. Резкие "хвосты" букв сжимаются в одной синюю линию, и отследить, в какой момент это успело расшифроваться и забиться в электронное дело попросту невозможно. Руки сами набивают. О порядке действий лучше не задумываться, иначе собьешься, ошибешься и потом сильно запутаешься. Как со сна мутный будешь искать где умудрился поставить не ту цифру. Ошибся на клавишу - и похоронил архивного человека на год раньше. А то и на десятилетие.
Иногда думается, что где-то в этом отрезке времени ты сам к себе подошел, подивился на зомбированную физиономию и спросил тихо: "Есть кто?". А в ответ - тишина. Только эхо удивленного вопроса гулко бьется о стены пустой черепушки. Нету никого. Клац-клац-клац.

Потом у вашпокорной был заслуженный выходной.
А после выходного доброшенные начальством "остатки" архива и задание для мелких правок в архивах уже обработанных.
Мизерное, в сравнении с уже выполненным, задание.
Но из-за воспоминаний о сладком вкусе свободы эти "хвосты" тянутся медленно.
Потому что глотнувший свежего воздуха рассудок упирается, как только может. Живо, не скупясь на эмоции, протестует.
Тогда дело идет уже почти на "слабо". Добить эту дрянь. До***ть мертвую стюардессу.
Еще-пара-папок-когда-же-ты-уже кончишься!




Кончилось ведь! Ура-ура!
Теперь можно обнять арфу и умереть от счастья!
Не забыть бы только восстать к моменту выдачи зарплаты.