Есть, как тут вчера выяснилось, громадная разница между тем, как ты арфу слышишь, сидя в зрительном зале и как слышишь, сидя за инструментом. Объяснить на пальцах будет сложно, но... сидя за инструментом самоё себя слышишь далеко не так выразительно, как воспринимают тебя слушатели.
Ауш вчера побывала на небольшом квартирнике своего сенсея Аси. И крепко прикурила от тональности до-минор. Три бемоля при ключе, чтобы вы знали, придают арфовой музыке интонации стального штормящего моря, темноты и, говорят, депрессии (но вот на тему последнего еще можно поспорить). Это... как в неотцензуренных сказках братьев Гримм или романе Дианы Сеттерфилд.
- Если у вас сейчас депрессия, бегите отсюда немедленно! - сказала Ася перед тем, как начать играть.

Надо чаще слушать арфовых коллег в живую. Наблюдая за кельтскими арфами как зритель, в -дцатый раз поражаешься красоте звука. Великое Мироздание, ну до чего же потрясающий инструмент!
Но это ощущение почему-то исчезает, когда ты сам оказываешься по другую сторону сандбокса.
Для самой Ауш такой же высшей точкой восхищения во время игры становится разве что ощущение гудящего под ногами пола и дрожащих басов. Но когда музыка исходит от тебя, из тебя, а не в тебя - это всё совсем иначе. Вся эта лирическая, выразительная сторона произведения неизбежно уходит от самого музыканта. И войти в волну мистического кайфа, которая накрывает зал, очень сложно.
Видимо, именно поэтому Светлейшую последние два месяца преследует ощущение абсолютной бездарности.