У меня есть еще достаточно учебы, чтобы наполучать себе проблем и в истерике бегать по Универу.
У меня есть три недели в далекой Польше, среди поляков, языка и малознакомых мне людей.
Еще у меня есть два месяца "в гребенях", почти в деревне, на природе и на работе, вместе с Редой.
Беда в том, что от пустоты внутри это не спасает.
Сегодня я дособираю документы...
В понедельник закончу РП...
В конце месяца сдам кураторство Аргендилу....
И либо останусь по приезду сильвермунским призраком коммунизма, либо вообще исчезну оттуда как факт.

- Ух ты, ты прямо как отец!
- То есть?
- Ну... злилась, да? Он когда злится, у него тоже глаза темно-синими становятся...

Объяснять мамхену, что у меня радужка становится синей или голубой только от слез, я, конечно, не буду.
В мире и без того достаточно людей, читающих меня по глазам.

И на 30 число я просто хочу уехать на фазенду, закопаться в лес, забраться на разлапистое дерево где-нибудь на берегу озера и сидеть, сидеть, сидеть.
Да, господа, это значит, что сейшена не будет.